Пантехникон рекламировался как «самый большой, самый безопасный и самый пожаробезопасный склад в мегаполисе». Согласно выпуску «Субботнего обозрения политики, литературы, науки и искусства» за 1874 год, «потолки были обшиты железными прутьями и покрыты составом, который, как надеялись, выдержит самый свирепый огонь, не треснет и не упадет, если на него брызнули водой в горячем состоянии. Дощатые полы были покрыты железными пластинами, уложенными на лакированный войлок, чтобы предохранить нижнюю сторону железа от ржавчины и заглушить звук. Комнаты были отделены друг от друга кирпичными стенами и коваными дверями, а лестницы все были каменными. Все дымоходы были облицованы чугуном, и не было ни одного открытого куска дерева… [потому что] сорок лет назад преобладала вера в железо как защиту от огня… вера, которая, вероятно, погибла в руинах Пантехникона.
Четыре разные железные стены тянулись с востока на запад, «идея заключалась в том, что двери можно было закрыть, остановить распространение огня и ограничить ущерб». В помещении не разрешалось газовое освещение, кроме кабинетов у входа. Единственными лампами, которые использовались, были лампы безопасности.
Несмотря на эти меры предосторожности, примерно в 16:30 в пятницу, 13 февраля 1874 года, Пантехникон загорелся, стреляя малиновыми и оранжевыми искрами высоко в небо и распространяя дым на многие мили.
Были вызваны почти все пожарные машины Лондона, мужчины из столичной пожарной команды, солдаты лейб-гвардии, пешие гвардейцы из казарм Челси и члены спасательного корпуса сотрудничали, чтобы взять под контроль огонь и предотвратить повреждение близлежащих домов и конюшен. В 19:00 с грохотом рухнула крыша; тем не менее, потребовалось три дня, чтобы огонь был полностью потушен. Некоторое личное имущество, в том числе около 100 экипажей, было спасено, но между огнем и потоками воды это событие стало, пожалуй, самым крупным эпизодом уничтожения произведений искусства и мебели в викторианскую эпоху — и могло быть и хуже. Зритель отметил, что «арендодатель Палаты общин гораздо больше обязан (изменению) ветра (направления), чем капитану Шоу (суперинтенданту столичной пожарной команды)».
Время пожара также было крайне неудачным. Обычно парламент заседал в феврале, и депутаты, вернувшись в город, забирали свои предметы из Пантехникона. Но к концу 1873 года стало ясно, что Гладстон назначит всеобщие выборы, которые начнутся 1 февраля и продлятся две недели, поэтому парламент не заседал, как обычно, 13 февраля. Один журналист зловеще пошутил, что депутаты могут выставить счет за утерянные вещи мистеру Гладстону.
Согласно современным отчетам, общая стоимость уничтоженных предметов оценивается в 2 000 000 фунтов стерлингов (примерно 220 000 000 фунтов стерлингов или 280 000 000 долларов США на сегодняшний день). (По зарубежным материалам.)
