Самый крупный и опустошительный пожар за всю историю Барнаула, один из самых опустошительных городских пожаров за всю историю России, сравнимый только с Московским пожаром 1812 года. Этот ветреный день 15 мая (2 мая по старому стилю) 1917 года надолго остался в памяти жителей Барнаула.
Пожар начался в бане одного из жителей города. Во время топки сильный порыв ветра закупорил отверстие дымовой трубы, огонь из каменки хлынул внутрь и баня загорелась. Искры зажгли рядом расположенные деревянные постройки, запылали сеновал и жилой дом. Ветер подхватил и разбросал горящие головни и тлеющие искры на соседние дома, конюшни, сараи. Пожар развивался так молниеносно, что жители едва успевали выскочить из охваченных огнем домов. Буквально за несколько минут запылали десятки строений на Бийской и Томской улицах. Резкий звук набатных колоколов всколыхнул весь город, возвещая о надвигающейся опасности.
По тревоге в район Томской улицы устремился боевой расчет городской пожарной команды в составе брандмейстера, его помощника и 24 рядовых пожарных и конюхов. Они везли на конных ходах четыре ручных пожарных насоса и восемь бочек воды. Сначала пожарным удалось несколько замедлить распространение огня: струи воды от ручных пожарных насосов, несмотря на их малую мощность, сбивали пламя с толстых бревенчатых стен. Но вода в пожарных бочках быстро иссякла, и пожарный обоз, теперь уже с бесполезными насосами и опорожненными бочками, с трудом вырвался из огненного кольца на не горящую часть Московского проспекта. Здесь источников водоснабжения не было, и брандмейстер отправил конно-бочечные ходы за водой на пруд, а на это требовалось не менее получаса. Не смогли успешно бороться с огнем и малочисленные пожарные обозы Алтайской и Нагорной пожарных частей.
А между тем огонь безудержно охватывал все новые и новые дома. Сильный порывистый ветер разносил горящие головни на далекое расстояние, создавая новые очаги пожаров на разных улицах города. Вскоре ветер достиг силы урагана, и город превратился в настоящий огненный ад. Серые, высохшие крыши и стены домов вспыхивали ослепительно ярким факе-лом. Внезапно направление ветра изменилось, и в пламени оказалось уже огромное пространство внутри образовавшегося гигантского огненного треугольника. Улицы превратились в пылающие реки. Огненные вихри взвивались ввысь, обрушивая с высоты на город горящие доски, головни и тучи тлеющих искр. В сполохах огня над городом ревел ураган, слышались треск рушащихся строений, звон набата, крики и стоны гибнувших в огне. В городе началась паника. Испуганные и потрясенные, изнывающие от нестерпимого жара люди метались по улицам, ища спасения на обрывистых берегах разлившейся Оби. Большие толпы, гонимые огнем к воде, скопились на пристани, где стояли баржи. Масса обезумевших людей бросилась по сходням на баржи. Сходни не выдержали и обрушились, погребя под собой не менее сотни человек. Случившееся не могло остановить толпу. Осыпаемые горящими искрами, мужчины и женщины, старики и дети вынуждены были бросаться с обрывистого берега в холодные вешние воды Оби, которые уже не выпускали свою добычу. На тех же, кто оставался на берегу, от жары загоралась одежда, волосы, и люди погибали в страшных мучениях. В это время не только на реке, но и на горящих улицах города происходили трагические события. Старики, дети, больные погибали в охваченных пламенем домах, а тот, кто успевал выбежать на улицу, оказывался в огненном плену.
Точное число жертв пожара установить не удалось. Полагают, что погибло в огне и утонуло не менее 300 человек. Огнём было уничтожено около 60 кварталов, в том числе городская управа, окружной суд, отделения уездной и городской милиции, казначейство, Дом революции, городская библиотека, телефонная, электрическая и водопроводные станции, городская амбулатория, Управление Алтайской железной дороги, казармы Барнаульского полка, пароходные конторы, мельница, лесопильный завод, шубное и пимокатное производство, 13 учебных заведений, 5 гостиниц, 3 типографии, «Иллюзион» и «Новый мир», приюты для детей-подкидышей, ночлежки.
Без жилья остались 3120 семей, или около 20 тыс. человек (из 56-тысячного населения города). Убытки от пожара составили 30 млн рублей.
Окружным судом была создана особая комиссия для выяснения причин пожара, арестовано около 200 человек по подозрению в поджогах и мародёрстве. Совет рабочих и военных депутатов открыл 11 пунктов по раздаче пищи пострадавшим и взял на учёт запасы продовольствия.
Из Томска прибыл санитарный отряд, из Ново-Николаевска — поезд с продовольствием и 300 кроватями, МВД выделило 200 тыс. рублей, Всероссийский союз городов — ссуду в 300 тыс. рублей (в том числе — медикаменты), Госбанк — заём в 970 тыс. рублей. 19 мая 1917 года был проведён сбор средств в пользу сгоревшей библиотеки, 22 мая — День книги, в ходе которого горожане собрали 3 тыс. томов и 711 рублей. Погорельцы получили по 300 рублей беспроцентной суммы.
Сейчас очень мало живых свидетелей этого огромного пожара, но память о народном бедствии живет среди барнаульцев, так как передавалась от поколения к поколению. Как сообщает издание «Барнаульский хронограф»: - «Нам удалось найти очевидца того события – это Борис Иванович Мозгунов. Жителей, которые бы помнили наш город со времен первой Империалистической войны, не так уж много. Тем более интересно услышать о запечатленных памятью тогдашнего подростка картинах, которым уже 8 десятков лет! Но события, связанные с грандиозным пожаром, столь значительны, что время не в силах их стереть из памяти.
Итак, вот, что рассказал Борис Иванович.
- Приехали мы на жительство в Барнаул из села Соколово, где я родился. В четырнадцатом году – отца забрали на фронт, и мать с пятью мальцами перебрались жить к своим родным. Поселились мы на третьей алтайской - это теперь улица Кирова, по четвертому Прудскому. На пятом был уже конец Барнаула. Город был небольшой, никакого асфальта, конечно, не было. Дома деревянные, частые магазинчики, в том числе на Московском (ныне Ленинском) проспекте. В районе нынешней улицы Молодежной (тогда Девятой Алтайской) были лишь деревянные корпуса железнодорожной больницы, окруженные большим садом. А дальше – степь. Лишь кирпичные здания винных складов, они и сейчас есть возле Меланжевого парка. Десятая Алтайская завершалась вокзалом, а со стороны Прудских примыкал лес. На территории Меланжевого парка было уже городское кладбище, где накануне пожара, 1-го мая, проходила первая манифестация. Мне тогда было 11 лет. Я учился в церковно- приходской школе, но хорошо помню, что мать нарядила меня в красную рубашку. А второго с утра подул ветерок. Пожары тогда часто случались. Пожарных частей в городе было три: центральная - на углу Московского проспекта, другая – на Прудских, а третья – в нагорной части. В каждой – каланча и колокол. Один удар колокола – значит, горит в районе первой части, два удару - в районе второй. Три – в зоне выезда третьей. А затем начинал трезвонить быстро. И немедленно мчались подводы, запряженные лошадьми, в район пожара.
Вот и в этот раз – первый сигнал раздался часов в десять утра. Пожарные сумели справиться с этим огнём. Барнаул ведь стоит на песке. Особенно там, на Прудских, где мы жили, ветер уже поднимал песок – было заметно, что он усиливается. И часам к одиннадцати настоль мне помнится, вновь раздался звон колокола, возвещавший, что где-то в Центральном районе горит. Ну, какая тогда была техника? На подводах установлены бочки с водой. Прибыли пожарные к месту, ручным насосом выкачали воду и снова отправляются к пруду – заправляться водой. Поначалу и люди, и лошади двигаются и всё делают быстро, а после несколько ходок подводы уже едва тянутся. Разыгралась настоящая буря – западный ветер гнал пламя со стороны Московского проспекта к Оби. От Мало – Тобольской до ул. Чкалова, Кирова всё было в огне. Порывы ветра бросали не только языки пламени с одного деревянного строения на другое, но, по рассказам взрослых участников событий (нас - детей – старались к огню не допускать), буря носила даже горящие доски. Многие оказались отрезанными огнём от пути к спасению. Были погибшие. Люди пытались спасаться на Оби – у многих были лодки, на них и рыбачили, и пользовались ими как транспортом. Пароходы (они ведь тоже были, в основном, деревянными) вынуждены были отойти то берега, так как пламя подступало к самой кромке воды. Кто-то сумел забраться на баржу, но многие из тех, кто оказался в лодках в такую бурю, просто утонули. Конечно, всё сопровождалось жуткой паникой – людям не было спасения ни на земле, ни на воде! Так горело – всё больше и больше – день и ночь, и я уже не знаю, когда всё это кончилось! Всю ночь было видно сплошное зарево и слышен шум огня. Как к случившемуся тогда относились люди? Появился слух, что это действуют поджигатели, что они орудуют в Томской губернии. Некоторые стали пытаться спрятать – закопать или вывезти наиболее ценные вещи. Многие держали лошадей, поэтому кто-то выезжал в степь в поисках спасения. После этого пожара мельница Филатова, что была в районе элеватора, дымилась недели 2, сгорело все основательно, в части, здесь был пассаж Смирнова – от Гоголевской до Пушкинской – так его трехэтажный остов только и остался, а все внутри, в том числе все товары, начиная от дегтя и до драгоценностей сгорели.
Пострадал и дом Полякова – где сейчас Красный магазин, правда, меньше. А вот напротив него был дом Кашина, куда мы мальчишками бегала сдавать вторсырьё, чтобы получить копейки на сладости, не сгорел! Говорят, его успели спасти, обложили мокрым войлоком и поливать: Дом сумел отстоять.
После этого мы, детвора, да и взрослые тоже, ходили рыться на пепелище – не осталось ли что ценного? Конечно, было полно слухов, что один нашел то-то, другой еще что-то… Запах гари был в воздухе долгое время.
Как сообщалось потом в печати, да так оно и было, главную роль распространения пожара сыграла тогда буря. Огонь был остановлен только рекой -до самой воды были уничтожены все строения. Это было настоящее бедствие: стихия огня усиливалась стихией ветра. Уничтожено было очень многое – Морозовские Магазины, там, на Моло-Тобольской, задета Богородская церковь. А вот Петропавловский собор, парк, Народный дом (где сейчас располагается концертный зал филармонии) уцелели. Пострадал от пожара и начальник Алтайского округа, проживавший в здании, где сейчас расположена городская администрация. Западную часть города спасло лишь то, что ветер дул стой стороны. Иначе сгореть мог весь город без остатка, потому что справиться с такой стихией людям и всем силам пожарной охраны было просто не под силу. А ведь с западной части к городу подступал лес, и, изменил ветер направление, огонь бы и на него…
По уточненным позднее данным, в огне этого пожара погибло 730 усадеб или 60 кварталов – лучшая часть Барнаула, в пепел превратился 741 дом. О них напоминали лишь закопченые остовы печей и труб, полуразрушенные кирпичные стены и фундаменты. Без крова осталось 10500 жителей – более одной пятой населения. Несколько сот человек погибли. Общий убыток равен тридцати миллионов рублей. В городскую больницу было доставлено 34 трупа, но погибших было больше. Не учтены те, кто утонул, пытаясь переправиться в лодках на правый берег разбушевавшейся Оби; часть погибших забрали родственники.
Окружным судом была создана комиссия для выяснения причин пожара, арестовано около двухсот человек по подозрению в поджоге и мародёрстве. Результаты судебного разбирательства неизвестны. Совет рабочих и военных депутатов совместно с объединенным продовольственным комитетом открыл 11 питательных пунктов, взял на учет запасы продовольствия в городе; городское народное собрание создало комитет по оказанию помощи пострадавшим. Из Томска прибыл санитарный отряд в количестве 68-и человек, из них 12 врачей; из Новониколаевска прибыл поезд с продовольствием и кроватями в количестве-300 шт.; МВД ассигновало 200 тыс. р., из них 100 тысяч медикаментами; Государственный банк предоставил заём в 970 тыс. р. Делали, что могли и сами барнаульцы. Группа учащихся реального училища, проехав до города Иркутска, собрали по дороге 22.821 р. Добровольных пожертвований. 19.05.1917г. – был проведен фургонный и кружечный сбор в пользу сгоревшей городской библиотеки, а 22.05.117г. – день книги, в ходе которого собрано до 3-ёх тыс. томов и 711р. Погорельцам выдали по 300 р. Беспроцентной ссуды. 27.05.1917г. – строительная комиссия поставила восстановить в первую очередь: городскую управу, электростанцию, ночлежку на берегу реки Оби, окружной суд и городскую библиотеку.
Источник: Главное управление МЧС России по Алтайскому краю
