Таран жилого дома самолётом Ан-2 в Новосибирске — авиационная катастрофа, произошедшая 26 сентября 1976 года в Новосибирске в результате преднамеренного столкновения самолёта Ан-2 с пятиэтажным жилым домом.
Рано утром 26 сентября 1976 года произошло самое громкое авиапроисшествие в истории Новосибирска. 24-летний лётчик Владимир Серков угнал с аэродрома Новосибирск-Северный самолёт Ан-2 и протаранил панельную пятиэтажку на Степной. Целью смертника была его собственная семья — двухлетний сын Роман и жена Татьяна, которые жили в квартире № 9. В то злополучное утро никого из них не было дома, а сам пилот сделал несколько кругов и направил самолет в сторону дома. Основной удар пришелся в район лестничной клетки между третьим и четвёртым этажами первого подъезда. Вместе с пилотом погибли шесть человек — двоих детей задавило под весом двигателя, одна женщина сгорела на месте, ещё два человека — сын и мать — скончались от ожогов в больнице. Криминальный журналист НГС Алёна Истомина реконструировала события того утра, поговорив с очевидцами и родственниками пострадавших в этой трагедии.
Воскресным утром жители пятиэтажки по адресу: ул. Степная, 43/1 проснулись от странного жужжания — над домом кружил самолёт Ан-2.
— Соседка рассказывала, что поняла сразу, что этот дурак врезаться собирается, и давала ему отмашку, — вспоминает местная жительница Наталья Ивановна. — Этот лётчик хотел к тёще «на блины заехать» в девятую квартиру, но промахнулся. Не из-за соседки, тополь ему помешал. Он всё прицелиться не мог, поэтому и нарезал круги.
В 08:16 самолёт таранит дом и пробивает двухметровую дыру в стене. Двигатель залетает в спальню одной из квартир, прямо на кровать, где спят двое детей. Хвостовая часть самолёта отрывается, падает вниз и загорается возле подъезда. Из повреждённых баков вытекает 800 литров бензина, за несколько секунд весь подъезд охватывает пламя. Одна женщина сгорает на месте, ещё двое, мать и сын, умирают от страшных ожогов намного позже в больнице.
Месть
Серая обшарпанная пятиэтажка сливается с другими панельными домами на Степной. Никаких намёков на то, что 44 года назад здесь произошла страшная авиакатастрофа, больше напоминающая теракт, чем семейные разборки. Нет уже и тополя, из-за которого лётчик промахнулся, — его срубили около десяти лет назад, слишком высоким вымахал.
Об авиакатастрофе тут знают всё. Местные жители бросают фразы вроде «муж жинке отомстил» и рассказывают байки про конфликты тёщи и зятя, которые иногда «вон так заканчиваются, всем бабам надо это знать». Но разговаривать соглашаются неохотно.
— Да что вы про этот самолёт всё ходите и ходите тут, всё пишете и пишете, что, больше ничего интересного не происходит? — раздраженно плюёт под ноги мужчина, волоча из машины в подъезд мешок картошки. — Все давно хотят забыть, так нет, приходит очередной, камеру в лицо суёт, вопросы задаёт. За сорок лет ничего интересней не произошло? Ба, так каждый день ревнивые мужья кого-то режут, что, этот лётчик один такой чудила?
Жильцы дома как под копирку перечисляют причины, заставившие Серкова угнать самолёт: ревность и страх остаться без работы. Жена Татьяна, не скрывая, гуляла с милиционером. Последний год делала это уже «в открытую, никого не стыдясь». Знакомые часто наблюдали женщину возле дома родителей под ручку с мужчиной в милицейской форме. Говорят, перед трагедией на Степной, где жили родители Татьяны, видели и Владимира — он громко ругался с женой, потом мерил шагами расстояние от тополя до дома.
— Его на север отправляли, — объясняет местная жительница Галина Степановна. — А Татьяна вроде как подала на развод. Тогда всё было строго — на север пускали только семейных. Он её просил-просил, мол, подожди, пока я уеду, потом хоть 20 разводов тебе дам. А она ни в какую. Вот он ей и сказал — прилечу к тебе. Но их дома не было, когда всё это произошло. Никого дома не было, будто знали, что он так сделает. Почему не предупредили? Он бы влетел к семье своей в окно, если бы тополя не помешали, точно бы влетел, я вам говорю.
Соседи недоумевают, почему ни жена, ни её родители не сообщили в органы о подозрительном поведении Серкова. Молчала и мать лётчика: перед смертью он оставил ей записку, где среди прочего было: «Ухожу сам и вас с собой забираю».
«Ищите меня по улице Степная дом сорок три дробь один»
В день трагедии Серков приехал в аэропорт к семи утра. Без проблем прошёл медицинское освидетельствование, показав врачу фальшивое оперативное задание и план полётов. На рейс он прибыл за два часа до положенного времени, но дежурный хорошо знал Серкова, поэтому дал ему ключи без лишних вопросов.
Лётчик сказал, что проверит двигатель и перевезёт Ан-2 на стоянку, диспетчер дал добро. Но возле стоянки Серков развернулся и в 08:06 самовольно поднялся в воздух. Первое время диспетчеры были в замешательстве и только через две минуты вышли на связь с Серковым.
— Где вы находитесь?
— Над Затоном нахожусь.
— А вы куда пошли?
Серков не отвечал до 08:11, на связь вышел внезапно.
— Ищите меня по улице Степная дом сорок три дробь один, прощайте, моя фамилия Серков.
— Повторите.
— Ищите меня по улице Степная дом сорок три дробь один, прощайте, моя фамилия Серков.
«Дочка, война началась, ты посмотри, всё пылает огнём»
Антонина Степановна вместе с мужем в воскресенье утром возвращались с дачи, где убирали урожай. На женщине был светлый плащ, в руках — букет полевых ромашек. Она размахивала цветами, громко смеялась. Обсудила с мужем, что возле дома какой-то митинг собрался — стоит толпа людей, милиция, никого не пускают. Подошли ближе — кругом всё горит, лежат обломки самолёта, в стене дома огромная дыра. Антонина побежала, бросив букет в канаву, её плащ через минуту стал чёрным от копоти.
— Мне милиционер: «Женщина, женщина, вы куда?» Никого же не пускали. А я говорю: «Домой». И быстрее бежать, дома оставались родители. Домой зашли, отец лежит: «Дочка, война началась, ты посмотри, всё пылает огнём». И вот как отец слёг, так больше не вставал. В январе умер. Он всю войну прошёл, а тут самолёт этот.
Валентина живёт в пятом подъезде. Она проснулась от криков: «Прыгайте, прыгайте! Быстрее, если всё рухнет, погибнете».
— Паника была страшная, — до сих пор содрогается женщина. — Люди из окон детей выкидывали, сами прыгали и разбивались, ноги себе ломали.
В квартире на четвёртом этаже спали шестилетний Олег и четырёхлетний Саша Тяпкины, они ночевали у бабушки. Туда же в гости утром зашла 25-летняя Галина Дегтярёва — она жила в соседнем подъезде и если бы осталась в тот день дома, то взрыв не затронул бы её. Но так сложилось, что из всех, кто находился в квартире, в живых осталась только бабушка. На кровать, где спали Олег и Саша, упал двигатель, Галину испепелило взрывной волной, говорят, опознали её по бигуди, которые огнём влило в обугленный череп.
— Саша и Олежка, их не задавило, их там расплющило, — рассказывает Андрей Тяпкин, сводный брат погибших мальчиков. — Бабушка из окна прыгала, у неё поломаны были ноги и правая рука.
В соседней квартире жила молодая семья Пушенко — четырёхлетний Егор, годовалая Анечка и их родители, Маргарита и Владимир. В то утро всё семейство уже было на ногах, они собирались вместе ехать на дачу. Владимир пошёл в туалет, оттуда услышал взрывы. Выскочил из квартиры, успев схватить только Аню.
— А Егор с Риткой... Весь этот бензин на них жахнул, — рассказывает Борис Петрович, приятель и бывший сосед семьи Пушенко. — Их в больницу увезли. Там ожогов 70-80% было. Ритка вся забинтованная в кресле сидела, не говорила. Егорка через неделю умер. Так вот, когда Егорка умер, Ритка заговорила. Сказала, что скоро уйдёт за ним. Так и произошло.
Маргарита Пушенко умерла намного позже и не вошла в официальный перечень погибших при таране дома. Её сын Егор числится в списках — со сноской, что мальчик погиб 4 ноября. Всего пострадало одиннадцать человек — кто-то от огня, другие неудачно спрыгнули вниз.
Продолжение читать по ссылке: https://ngs.ru/text/incidents/2020/09/26/69478467/
