Около 1 часов 40 минут 20 сентября 1980 года в результате грубого нарушения правил ведения работ на железнодорожном транспорте на сортировочной горке станции Сызрань-1 получила пробоину цистерна с газом «пропан-бутан»… Около 2 часов 15 минут ночи от неустановленного источника огня произошла вспышка газовоздушной смеси. В результате погиб 41 человек, около 200 получили ожоги и травмы различной степени тяжести.
Вот что говорилось об этом ЧП в секретном документе, направленном сразу после ликвидации последствий аварии в Министерство внутренних дел СССР.
«Министру внутренних дел СССР тов. Щелокову М.А. Спецсообщение. Совершенно секретно. Около 1 часов 40 минут 20 сентября с.г. в результате грубого нарушения правил ведения работ на железнодорожном транспорте на сортировочной горке станции Сызрань-1 получила пробоину цистерна с газом «пропан-бутан»… Около 2 часов 15 минут ночи от неустановленного источника огня произошла вспышка газовоздушной смеси, что повлекло за собой многочисленные человеческие жертвы. Начальник УВД Куйбышевского облисполкома генерал-майор милиции В.Ф. Шарапов».
Даже те, кто не имеет прямого отношения к железнодорожному транспорту, не раз видели на боку громадных цистерн эту предупреждающую надпись: «С горки не спускать». Это означает, что при формировании составов емкости со сжиженным газом должны перемещаться только с маневровым тепловозом, и никак иначе. Однако в ночь на 20 сентября дежурный диспетчер 27-летний Валерий Воронцов станции Сызрань-1 позволил себе нарушить эту инструкцию, дав подчиненным команду: «Спустить цистерны с горки самоходом».
Распоряжение дежурного по горке поступило к помощнику составителя поездов Леониду Фуражкину, который в точности выполнил команду дежурного. Уже потом следствие установило, что такие распоряжения дежурные по горке отдавали своим подчиненным и за день до происшествия, и за месяц, и за год до него. Однако и в тех, и в последующих случаях им все сходило с рук.
Надвигающуюся катастрофу мог бы предотвратить рабочий горки Александр Поднебесов, в обязанности которого входило торможение вагонов с помощью специального башмака. Но в тот роковой момент Поднебесов, увидев недопустимо разогнавшуюся сцепку, для ее остановки не применил еще и дополнительные башмаки, из-за чего пропановые цистерны на полной скорости врезались в стоящий впереди вагон-цементовоз.
Из пробитой емкости прямо на улицы соседнего поселка Машинистов хлынул смертоносный поток сжиженного газа. По инструкции Поднебесов, который оказался единственным свидетелем столкновения, был обязан немедленно сообщить об утечке дежурному по горке и в пожарную службу. Однако башмачник попросту сбежал с места происшествия. А спящему поселку Машинистов оставалось жить какие-то считанные минуты.
Кто-то из местных жителей в последнюю секунду своей жизни зажег ту роковую спичку, или всего лишь включил свет на веранде. И во втором часу ночи 20 сентября 1980 года по поселку Машинистов прокатился смертоносный огненный вал. По всей Куйбышевской области в ту ночь была объявлена пожарная тревога «номер три» – высокой опасности.
Как впоследствии рассказывали немногие из уцелевших очевидцев, в момент взрыва многие из жильцов поселка в поисках спасения выбрасывались на улицу через окна – и здесь они мгновенно сгорали, словно мотыльки в пламени гигантской свечи. Кто-то, обезумев от страха, лез в погреб, думая, что в мире началась ядерная война.
Чтобы потушить десятки домов, а также предотвратить перекидывание огня на станцию, где в это время стояли десятки цистерн с горючим и платформы с лесом, пожарные команды из Сызрани, Октябрьска, Тольятти и Куйбышева работали всю ночь. К 9 часам утра пожар был наконец локализован, а окончательно ликвидирован лишь к вечеру того же дня.
Было установлено, что многие люди задохнулись от нестерпимого жара прямо в своих постелях, так до конца и не проснувшись и не испытав в итоге невыносимой боли от полученных ожогов. Им по-настоящему завидовали их выжившие родственники, страшно обгоревшие в адском пламени. Даже на десятые сутки после случившегося люди ежедневно продолжали умирать в ожоговом центре, перенеся за эти дни нечеловеческие страдания и мучения.
«Мы думали, что началась ядерная война…»
Все пожарные подразделения Сызрани во главе с исполняющим обязанности помощника начальника отряда капитаном В.И. Колокольцевым после получения тревожного сообщения прибыли в поселок Машинистов буквально в считанные минуты. В городе тогда оставался только один пожарный экипаж на случай других возгораний. А по всей Куйбышевской области в ту ночь была объявлена пожарная тревога «номер три» – высокой опасности. До восьми часов утра бойцы пожарной охраны Сызрани работали без подмены, да и потом все они остались в строю еще на сутки.
Пожарному ОГПС-7 Сергею Баракину в сентябре 1980 года был 21 год, и он служил командиром отделения второй пожарной части. Вот что он рассказывал:
- Ночью 20 сентября всю нашу часть подняли по тревоге. Когда мы проезжали по улицам Сызрани, то сразу же увидели огромное зарево над поселком Машинистов. К моменту нашего приезда штаб пожаротушения уже был на месте. Мы получили команду, поставили гидрант и начали тушить то, что только еще начинало вспыхивать. Дома, горевшие внутри поселка, тушить уже было бесполезно - к ним даже пробраться было нельзя.
Вот что вспоминает Н.Н. Субботкина, фельдшер станции «скорой помощи»:
- В ту ночь мы были на выезде на Монастырской горе, как вдруг получили срочный вызов: «Всем бригадам в поселок Машинистов!» В городе оставили только одну бригаду для самых неотложных случаев. Приехав, мы увидели, что в поселке горит сам воздух. Это было очень страшно: я видела, как люди выпрыгивают из окон и падают, обожженные, в самое пламя. А по улицам в шоковом состоянии бежали другие обгоревшие люди, и они кричали нам: «Возьмите моего сына, мою дочь!!!» Мы брали помногу, сразу человек по восемь, в первую очередь стариков и детей. На многих кожа висела клочьями, как чулки, волосы у всех были обгоревшие, скрученные. Пока ехали, мы оказывали потерпевшим самую первую помощь, а также вкалывали обезболивающее, и накладывали повязки.
Согласно официальной справке, в ту страшную ночь в поселке Машинистов сгорело в общей сложности 44 дома. В результате пожара погиб 41 человек и еще около 200 получили тяжелые травмы.
Уголовное дело виновников катастрофы слушалось через девять месяцев после трагедии на выездном заседании Куйбышевского областного суда под председательством опытного судьи Г.А. Пахомова. На скамье подсудимых оказались трое: уже упоминавшийся дежурный по горке на станции Сызрань-1 Валерий Воронков, помощник составителя поездов той же станции 28-летний Леонид Фуражкин и 31-летний башмачник горки Александр Поднебесов.
Первых двоих суд приговорил к 6 годам лишения свободы в колонии усиленного режима, а Поднебесова – к трем годам лишения свободы в колонии общего режима. Впрочем, все тогда говорили, что за случившееся наказали только «стрелочников», а те, кто в ту ночь не обеспечил надлежащие условия работы на станции Сызрань-1, остались в стороне.
