Пожарная охрана во времена Российской Империи
Первые шаги в работе по пожаротушению в Воронежском крае были сделаны ещё в XVI веке с организации специальных дружин и частей по защите от набегов захватчиков и пожаров. Эта работа непосредственно связана с историей города Воронежа, без которой вести речь о развитии пожарной охраны в нашей области было бы просто невозможно.
Воронежская крепость XVII века с юго-восточной стороны.
С гравюры художника В.Трофимова
Итак, с целью ограждения русского государства от набегов неприятелей царь Федор Иоаннович подписал указ об основании города-крепости Воронеж, который 1 марта 1586 года дал право боярину Никите Романовичу Юрьеву издать распоряжение о реорганизации сторожевой службы на южной окраине Московского государства. И с этого времени здесь начинается возведение крепостных стен. Специальная комиссия в составе воевод Семёна Сабурова, Ивана Суркова (Мясного) и головы стрельцов и казаков Василия Биркина определила место для строительства крепости, и стала руководить её сооружением.
Город был построен на вершине холма – на высоком крутом выступе правого берега реки Воронеж и заселен людьми пришлыми из Москвы, Тулы, Калуги и Рязани. Жителей, главным образом военных, было несколько сотен. Но уже к 1615 году население города возросло до 6-ти тысяч.
Территория крепости, из которой вырос Воронеж, была сравнительно небольшой, занимала площадь почти 5 тысяч квадратных метров и опоясывалась дубовыми шестиметровыми стенами. Но по мере увеличения числа жителей и расширения города строились новые стены. Основной обязанностью горожан была военная служба, защита страны от недругов, вероломные нападения которых приносили беды и лишения почти с самого основания Воронежа.
Первое большое несчастье постигло город 20 апреля 1590 года, когда к Воронежской крепости подошёл шестисотсабельный отряд черкасских казаков, прибывших с атаманами Селепским, Гусаком и Бораном из приднепровского города Канева, который находился во владениях Литовского княжества.
В это время воронежским воеводой являлся московский князь Иван Андреевич Шибановский-Долгорукий, какому тогда было около 70-ти лет. Под прикрытием своих якобы благих намерений (мол, мы идем воевать против крымских и ногайских татар, помогите нам продовольствием), казаки обманули воеводу. Князь им поверил, разместив на ночлег в остроге у посада, дав пищу и корм для лошадей. А в ответ на гостеприимство воеводы отряд в первую же ночь убил его, истребил гарнизон и всё население Воронежа, подвергнув город полному разграблению и сожжению.
Спустя два года после этой трагедии русский посол Афанасий Рязанов отправился из Москвы к польскому королю Сигизмунду (Жигимонту) III с документами, среди которых была и бумага с записью о сожжении Воронежа. Однако уже в конце апреля 1590 года русский царь Фёдор Иоанович, узнав о вероломстве украинских казаков и понимая роль Воронежской крепости, назначает нового воеводу – Григория Ивановича Долгорукого, который доводился родственником своего предшественника, и благодаря таланту которого уже через полгода город восстановили.
В 1620 году воронежцы вновь подверглись набегу неприятелей, среди каких были все те же черкасские казаки и литовцы. Но тогда нападение удалось отразить. Не случайно позже в память об избавлении от опасности в городе заложили храм в честь святого Митрополита Алексия, в день которого была одержана победа. Им стал Алексеевский Акатов монастырь, оказавшийся первым огнестойким зданием, построенным в Воронеже из камня.
Весьма печально, но факт, что город семь раз выгорал полностью. О крупных пожарах сообщалось в письменной форме в Москву, о чем сохранилось немало документальных свидетельств.
Так, спустя ровно год после пожара 1672 года, уничтожившего город почти наполовину, воронежский воевода Борис Бухвостов сообщает о новой огненной стихии, которая обрушилась на Воронеж:
Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу, всея Великая, Малая и Белая России самодержцу, холоп твой Бориско Бухвостов челом бьет. В нынешнем, государь, в 181 году мая против третьева числа, в ночи, на Воронеже в посадской в Напрасной слободе загорелся двор, у посадского человека, у Сергушки Савостьянова, и от того, государь, пожару в той Напрасной и Пушкарской слободах у пушкарей и у посадских, у всяких чинов людей, сгорело пятьдесят дворов… А в то, государь, число, как загорелся двор у Сергушки Савостьянова, была сухмень и ветры большие.
В 70-х годах 17-го века воронежцы снова принялись за возрождение своего города, которое сначала шло медленно, а в 1677 году, когда последовал царский указ о полном восстановлении крепости, вылилось в интенсивное строительство. И все таки пожары, которые продолжали возникать то и дело, создавали для него серьезные помехи.
В 1680 году воевода Михаил Вырубов сообщает о пожаре, который произошел 29 июня: «Государю царю и великому князю Федору Алексеевичу, всея Великая, Малая и Белыя России самодержцу, холоп твой Мишка Вырубов челом бьет. В нынешнем, государь, во 188-м году июня 29 день на Воронеже, в посаде, волею Божией изнутри загорелась церковь в Успенском монастыре после вечерни за 2 часа до ночи, и от той, государь, церкви сгорела другая теплая церковь, и весь Успенский монастырь и в посаде 80 дворов».
Успенский Адмиралтейский храм. Современное фото
Успенский Адмиралтейский храм. Фото конца XIX века
После этого пожара не раз ставился вопрос о строительстве вместо деревянного каменного храма. Значение Успенского храма в этот период сильно возросло до степени «главного соборного», и поэтому потом церковь строилась пятиглавой. Не случайно именно возле неё по указанию Петра I была сооружена корабельная верфь, в которой стал проводиться обряд крещения кораблей, и она получила ещё одно название – Адмиралтейская. 
Крупные пожары в Воронеже пришлись на середину 18-го века. Очень большой пожар случился в ночь с 9 на 10 мая 1748 года. Тушить тогда оказалось нечем, река находилась далеко, а другие водоисточники отсутствовали. Пламя охватило практически весь город, истребив более тысячи жилых домов, в том числе государев дворец, адмиралтейский двор, дома Меньшикова, Апраскина и других вельмож. Сильно пострадали культовые здания, из которых на сей раз Успенский храм меньше остальных подвергся огненным испытаниям. Зато находившиеся рядом с ним немецкая слобода и все присутственные места выгорели полностью.
Кроме того, огонь перекинулся и на острова, уничтожив на них все постройки, старейшей из которых была ветряная мельница. Уцелело только одно кирпичное здание цейхгауза, простоявшее до 1942 года. И, конечно же, самым страшным тогда было то, что погибли сотни людей.
Известный историк и краевед Евгений Болховитинов в связи с этим пожаром отмечает, что от всего города сохранилась только часть предместья, расположенного близ Акатова монастыря, и то только несколько домов. Развитию же и быстрому распространению огня способствовала очень теплая погода, которая в тоже время и облегчила участь погорельцев, вынужденных жить днем и ночью под открытым небом на улицах сгоревшего города.
После пожара Воронеж заново отстраивался. Среди новостроек были здания общественного назначения, присутственные места, казенные магазины, погреба и губернаторский дом, возведенный на горе напротив предместья Акатовой части. Город расселился по полю, его обвели валом с двумя больверками и воротами. Одни из них были названы Московскими (вблизи от пересечения современных улиц Карла Маркса и Театральной), другие Девицкими (у пересечения современных улиц Платонова и Станкевича). Со временем более состоятельные горожане начали перебираться с нижней приречной части наверх, а кто победнее оставались на месте – внизу.
Но не прошло и четверти века, как сильнейший пожар, пришедшийся на 10 августа 1773 года, вновь опустошил Воронеж. Было уничтожено здание магистра, 158 торговых лавок, 249 обывательских домов, 2 питейных дома, 12 соляных амбаров и 18 каменных сараев. Дойдя до оврага (через овраг в 1826 году был перекинут первый в городе каменный арочный мост), вдоль которого проходила улица Воскресенской (ныне улица Орджоникидзе), огонь остановился.
Однако пожары, особенно 1748 и 1773 годов, принесшие столько бед и напастей жителям города, тем не менее, способствовали его развитию, строительству более прочных, каменных зданий, улучшению всей планировки Воронежа.
После пожара 1773 года восстанавливать город решено было по генеральному плану, высочайше утвержденному, спустя 8 месяцев, императрицей Екатериной II. Он был разработан знаменитым архитектором И.Е.Старовым, которого считают одним из основоположников русского классицизма.
Главным местом строительства, а не застройки, как принято сейчас называть, была выбрана нагорная часть. Раньше город тяготел к реке, к воде, его стесняли овраги и крутые берега. Теперь центр Воронежа отодвинулся к северо-западу и был перенесен на улицу Большая Дворянская (ныне проспект Революции). Впервые появились улицы Пушкинская, Среднемосковская, а дорога, ведущая на Москву (старый тракт) перенеслась со Старомосковской (ныне улица Карла Маркса) на Большую Московскую улицу (ныне улица Плехановская – Московский проспект).
При новой застройке старались соблюдать определенные требования пожарной безопасности: «городское строение было тесно, а улицы по три и менее сажень…». Ряд главных улиц застраивался новыми каменными домами купцов, дворян и других состоятельных жителей. Появились новые каменные лавки, магазины.
Строительство велось быстро, и поэтому через четыре года Воронеж уже имел 77 каменных «огнестойких» и более 2-х тысяч деревянных домов, 17 каменных церквей, 3 монастыря, 13 салотопенных и 13 суконных фабрик, кожевенный, свечной, сахарный и другие заводы.
И все-таки, несмотря на ряд мер, принятых для борьбы с пожарами, в том числе и связанных со строительством многих каменных зданий, город неоднократно подвергался воздействию огня.
Полицейские пожарные части Воронежа
Начало ХIХ века явилось поворотным этапом развития и строительства пожарной охраны. Манифестом от 8 сентября 1802 года в рамках Управления полицией Второй экспедиции Министерства внутренних дел России организовано единоначалие над проводимыми работами по руководству существующими пожарными командами. А с середины века при Николае I в Российской империи ведется планомерная организация пожарных команд и повсеместное строительство пожарных депо.
В ХIХ - начале XX века город Воронеж состоял из трех районов, или, как тогда говорили из трех частей: Мещанской, Дворянской и Московской. Причиной такого разделения послужило предписание, сделанное губернатору министром МВД 10 января 1818 года. В нем сообщалось о царском желании разделить российские города на полицейские части, с устройством в каждой из них пожарной команды. Таким образом в Воронеже появились три полицейские пожарные части.
Мещанская пожарная часть была первой и по названию и по вводу в эксплуатацию. Ныне сохранившееся здание части, которое располагалась по улице Старо-Московской (потом Садовой, а сейчас ул. К.Маркса), было построено в 1825 году, и до 1917 года в нем размещались полицейская и пожарная команды.
3 июня 1874 года Воронежская Городская Дума постановила: поручить Городской Управе возведение новой каланчи по проекту архитектора Даниила Максимова, по составленному плану и смете, употребив на него средства, выделенные из суммы от квартирного сбора. При этом было поставлено условие, чтобы строительство каланчи было завершено в следующем году и чтобы оно было занесено в роспись городских расходов на 1875 год.
В смете на устройство кирпичной каланчи, в частности, предусматривалось: вырыть котлован 4,7 куб. саж. глинистой земли; выложить каменный фундамент со щебнем; установить столбы из кирпича нижнего этажа толщиной в одну сажень на кирпичные столбы в два яруса, толщиной в 5, 5 кирпичей; положить стены каланчи толщиной в 2,5 кирпича; сложить складки арок в 3 кирпича; сделать русты и прочие украшения из кирпича по фасаду на 100 кв. саж.; произвести другие работы.
Каланча Дворянской части
Подряд на строительство каланчи взял на себя член Городской Управы Синицын, который в акте от 25 ноября 1874 года написал: «Нашли, что работы произведены прочно и из доброкачественного камня, но кладка каменная каланчи еще не окончена, выведены 2 этажа». Каменную каланчу, высота которой, по сравнению с деревянной, несколько увеличилась, сдали 21 октября 1875 года. Стоимость всей постройки составила 5678 рублей.
Дворянская пожарная часть, получившая свое название от одноименной улицы (ныне проспект Революции), с 1825 по 1930 год располагалась на месте нынешнего здания Дома связи (ОАО «Воронежсвязьинформ», дом №35). Это было очень солидное здание с высокой каланчой, с которой в то время весь город был как на ладони. Еще в 1900-1910-е годы городская дума запланировала снос этого памятника стиля ампир, не понимая его ценности. Уже в 20-х годах прошлого века новая власть решила снести каланчу, а в 1930 году в связи с намеченным строительством Дома связи было снесено всё здание части. 
Каланча Московской части.
Фото конца XIX века
Что же касается Московской пожарной части, то можем сказать только то, что находилась она примерно между зданием старого драмтеатра и входом в Кольцовский сквер, то есть на площади перед нынешним зданием Агропрома.
Еще была одна пожарная часть, о которой мало кто знает. Называлась она Пожарной частью Вольного пожарного общества и располагалась в северной стороне Ново конной площади, на пересечении улиц Большой Девицкой и Лесные дворы.
Все названные пожарные части, кроме части Вольного пожарного общества были полицейскими. Поэтому и назывались они «пожарными и полицейскими частями».
Несение службы в пожарных командах регламентировалось «Уставом пожарным», принятым в 1832 году.
До 1868 года в Воронеже полицейские пожарные команды комплектовались солдатами действительной службы. Затем они стали комплектоваться вольнонаемным составом. В отдельных случаях их допускалось пополнять молодыми солдатами из числа поступивших в резервные батальоны, которые были менее способны к несению строевой службы, зато были хорошего поведения и смышлеными.
В 1871 году МВД России предложило воронежским властям ускорить замену солдат пожарной команды вольнонаемным составом. На это нужны были большие средства, а их у города не было. И только с 1873 года стали постепенно производить такую замену, которая закончилась лишь в 1876 году.
Первая же попытка учредить в городе общественную пожарную команду также пришлась на 1873 год. Однако тогда ходатайство Воронежской городской управы не было удовлетворено. Поэтому только в 1907 году она попыталась сделать это во второй раз. Вопрос решался долго и трудно. И лишь спустя три с лишним года, 4 апреля 1911 года, были утверждены правила об устройстве общественной городской пожарной команды.
«Каждый пожарный-герой, всю жизнь как на войне, каждую минуту рискует головой», - отмечал бытописатель Москвы В.А. Гиляровский. И всё-таки, несмотря на такую важную, крайне необходимую, героическую, полную риска работу, должного внимания со стороны центральных и местных властей к пожарным не было. Они, находясь на казарменном положении, работали круглые сутки без смен: неделями, месяцами не выходили из дежурного помещения, где, будучи все время в напряжении, ожидали сигнала тревоги – вызова и выезда на пожар. Изредка пожарным давались кратковременные – от 3-х до 12 часов – «увольнения в город», а за совершенно незначительные проступки их подвергали денежным штрафам и нередко наказывали физически.
В 1907-1914 годах жалованье пожарного составляло всего 12 рублей. В годы первой мировой войны, вследствие поднятия цен на продукты, его заработок был повышен до 20 рублей, но это никак не сказалось на жизненном уровне, так как цены росли в десятки раз быстрее.
