Ветеран государственной противопожарной службы, полковник в отставке Алексей Вениаминович Вязниковцев считает Отряд Федеральной противопожарной службы №1 по ХМАО-Югре своей стартовой площадкой в жизнь. С 1966 по 1976 год он служил в этом замечательном подразделении, пройдя карьерные ступени от начальника караула до начальника ОВПО-1. Самые светлые и замечательные воспоминания ветерана связаны с этим периодом. Мы задали несколько вопросов Алексею Вениаминовичу, в которых попросили его рассказать о самом...
- Самом первом дне в Сургуте.
-"Сургут встретил нас, молодых специалистов промозглым ветром, непроходимой грязью и отсутствием элементарных бытовых условий. От аэродрома до города – новостройки добирались вездеходом на гусеничном ходу. К пожарной части переплавлялись в брод, по колено в грязи. Я единственный из прибывших был в сапогах, поэтому переносил своих друзей через дорогу».
-Самом непредвиденном случае.
-" Мы устроили пожар. Два месяца по прибытии в Сургут я и двое моих товарищей, один из которых прибыл к месту службы с супругой, проживали в кабинете временно отсутствовавшего специалиста -нефтяника. А когда он вернулся, нас переселили в вагончик. Мы его утеплили завалинками и водрузили в центре финскую печку-буржуйку. Трубу обложили минватой и зажили. С вечера в вагончике жарко, как в бане, к утру волосы примерзают к подушке. Однажды ночью мы проснулись от запаха дыма, кинулись на улицу и увидели, что крыша нашего жилища дымит. Взобрались, тушили снегом. Оказалось, минвата съежилась от высокой температуры и труба отсалютовала молодым пожарным огненным салютом».
- Самом лучшем наставнике
-" Наставников в моей жизни было много, и выделить лучших будет сложно. Но я скажу о первых наставниках. Николай Николаевич Крючков - начальник первого отряда. Это был выдающийся человек, знавший особенности нефтяных промыслов до тонкости. Он был импульсивным и взрывным, но добрым и понимающим, он мог жить в спартанских условиях сам, но для коллектива создавал достойные условия, он был вхож в партийные и руководящие круги высокого уровня, но оставался своим для коллег. Рядом с Крючковым я постигал науку тушения нефтяных фонтанов. На полигоне в Нефтеюганске я увидел свой первый фонтан.
Еще один человек, сыгравший огромную роль в моем профессиональном да и личностно становлении - Алексей Максимович Столяров. Он стал начальником отряда, сменив Николая Николаевича Крючкова, которого перевели в УПО, как человека знающего нюансы работы на севере области. Должность заместителя Столяров предложил мне - двадцатипятилетнему инструктору, выразив мне доверие, которое я старался оправдать. Алексей Максимович отлично знал технологию добычи нефти, и этого требовал от личного состава. Мы досконально изучали все аппараты и оборудование, системы и все, что связано с нефтегазовым комплексом, четко уверовав, что, зная «узкие» места сможем оперативно справиться с пожаром. Я и сегодня помню всю технологию бурения и подготовки бурения. Столяров присутствовал на каждом занятии. Доводилось вместе со Столяровым доказывать специалистам и руководителям учреждений нефтегазового комплекса правильные пути к решению пожарной безопасности, закрывать участки, имеющие всесоюзное значение, и получать по этому поводу грозные «разносы» из министерства".
- Самом первом успехе.
- " Я был начальником караула, личный состав которого насчитывал 26 бойцов. В 1969 году наш караул стал лучшим среди пожарных подразделений области. На областном слете нам вручили вымпел. Это был молодежный коллектив, в котором многие продолжали повышать свой образовательный уровень, и, наверное самое главное, мы все вместе учились тушить пожары. Вначале это были загорания в жилом секторе. Строения в основном деревянные, район безводный, ведь коммуникаций в городе тогда еще не было, тушить приходилось подвозной водой. И еще нас постоянно тренировали на искусственном полигоне, учили, как работать на фонтанах. Мы устраивали мозговой штурм, тренировались до седьмого пота, мы хотели быть лучшими.
- Самом рискованном случае.
-" Риск в профессии пожарного - дело обыкновенное. Порой, только спустя время осознаешь, что рисковал своей жизнью. И это не обязательно крупный пожар и героические поступки. Был у меня такой случай. Я работал в должности начальника караула, отвечал за водоснабжение. И вот мы проверяли гидранты, расположенные в глубоких колодцах, так как глубина промерзания грунта большая. Боец спустился в колодец, и вдруг сел на трубу, закинул голову, обмяк. Я вижу, что парню плохо и прыгаю за ним. Мгновенно понимаю, что теряю сознание. Встал на ноги, благо рост высокий, глотнул воздуха и подтянулся на руках. Ребята вытащили меня. Я одел противогаз и вновь в колодец. Обвязал бойца веревкой, вытащили его на воздух, сделали искусственное дыхание, а тут и врач из медсанчасти подоспела, словом отстояли парня.
- Самом счастливом дне.
-" Из того периода... Пожалуй это был день, когда я перевез в Сургут свою маму из села Великое Ярославской области - с моей родины. Она воспитывала нас с сестрой одна, отец погиб на Восточном фронте. Трудно жилось, но она стремилась дать нам с сестрой образование, приучала к труду, дарила любовь и заботу. Я помогал ей во всем ,но случалось и подзатыльники получать за непослушание. Когда мама поселилась в моей квартире жизнь сразу стала уютная, ухоженная и благоустроенная. Это почувствовал не только я, но и мои друзья, часто забегавшие к маме на пироги".
- Самых успешных проектах.
-"Десять лет сургутсткой жизни- это десятки реализованных проектов. Около десятка рационализаторских предложений по тушению и предупреждению нефтяных пожаров, которые в последствии были поставлены на промышленный уровень. Это строительство нового здания пожарного депо и отряда, строительство жилых домов для пожарных, решение социальных вопросов и еще много- много проектов, которые реализовывались, порой, не благодаря, а вопреки".
- Самых добрых словах.
-"Самых добрых слов заслуживает коллектив первого отряда, ветераны, создавшие мощную систему защиты от огня углеводородной базы страны. Первые сотрудники отряда учились, не отходя от ствола, учились на практике и добились высоких результатов. Благодаря их фанатизму, преданности своему делу пожарная охрана Сургута превратилась в мощный инструмент в борьбе со стихией. Их последователи смело подставляли плечи под нелегкую ношу ответственности и продолжали дело, развивая и совершенствуя его. Сегодняшние пожарные отряда с честью несут службу, храня традиции, заложенные полвека назад.
Мы едва ли понимаем что это такое – загорание на нефтяной скважине. Подобные пожары неоднократно приходилось тушить ветерану ГПС, полковнику в отставке Алексею Вениаминовичу Вязниковцеву.
- Я тушил нефтяные скважины и на севере Тюменской области, и на Сахалине, и в Кувейте. Но прежде, чем стать специалистом в этом вопросе, я прошел большую школу в противопожарной службе. В Тюменскую область приехал в 1966 году, в период массового освоения нефтегазовых месторождений. Хотелось оказаться в гуще событий, поэтому по окончании Ленинградского пожарно-технического училища, при распределении, выбрал север Тюменской области. Сургут встретил нас, молодых специалистов промозглым ветром, непроходимой грязью и отсутствием элементарных бытовых условий. От аэродрома до города – новостройки добирались вездеходом на гусеничном ходу. К пожарной части переплавлялись в брод, по колено в грязи. Месторождения в то время только обустраивались, а работы у сургутских пожарных прибавлялось с каждым днем. Город рос. К трем тысячам местного населения прибавились шестнадцать тысяч покорителей севера. Для них ускоренными темпами возводилось жилье, как грибы после дождя вырастали предприятия, призванные обслуживать нефтяников. Так что до фонтанов было еще далеко. Началась обычная работа в должности инспектора госпожнадзора. Однако , служба в боевом карауле привлекала гораздо больше. Через год стал начальником караула, личный состав которого насчитывал 26 бойцов. Наш караул был лучшим, в 1969 году нам присвоили звание отличного. Фактически это была школа рабочей молодежи. Во – первых потому, что все ребята были молоды, во- вторых многие продолжали повышать свой образовательный уровень, и, наверное самое главное, мы все вместе учились тушить пожары. Вначале это были загорания в жилом секторе. Строения в основном деревянные, район безводный, ведь коммуникаций в городе тогда еще не было, тушить приходилось подвозной водой. И еще нас постоянно тренировали на искусственном полигоне, учили, как работать на фонтанах. А первый свой фонтан тушил я в 1967 году в Урае. Загоревшуюся скважину, еще до прибытия пожарных засыпали землей. Сверху явных причин катастрофы видно не было, но земля под ногами гудела. Там на глубине бушевал огонь. Чтобы ликвидировать аварию пришлось вскрывать слой земли, а затем тушить горящую нефть из лафетных стволов. Но справедливости ради надо заметить, что первые фонтаны для меня были больше наглядным пособием. Нас учили постепенно. Никогда не забуду проблемный фонтан в Хоросовее. В 1976 году геологи обнаружили огромные запасы топлива в местечке, на берегу Карского моря. На глубине 870 метров напоролись на сеноман ( вода и газ). Газ вспыхнул. Вокруг вышки образовался кратер. Установили оборудование рядом, однако стихия не собиралась отступать, кратер образовался и здесь. Огонь с гулом вырывался в небо, жар нестерпимый. Техника не выдерживала, но люди не отступали. 20 дней продолжалась схватка с огнем.
Со временем появились навыки работы, как в тушении пожаров, так и организации этой деятельности. Увеличивалось количество звезд на погонах, шло продвижение по карьерной лестнице. Поработал в должности заместителя начальник отряда №1 в Сургуте, затем возглавил этот отряд, а в 1976 году был востребован областным управлением государственной противопожарной службы. Но работать в управлении вовсе не означает стать чиновником. Тушение пожаров - мой образ жизни. В году, меня, тогда уже начальник управления направили на тушение фонтана на месторождении « Монги», что на Сахалине. К тому времени я уже кое – что умел, а у местных пожарных опыта не было. К моменту моего прибытия на «подмогу», ребята бились с огнем уже недели три. Загубили несколько единиц пожарной техники: лафетных стволов, насосных станций. И все же нам удалось выиграть эту схватку, причем потребовалось для этого только четыре лафетных ствола. Впервые в практике натащили запорную арматуру на скважину. Правда, сделать это было не просто. Пока горящий фонтан свободно взлетал ввысь, опасности для находящихся рядом людей не было. Но как только стрела опустила многотонную задвижку над жерлом скважины, огонь устремился в разные стороны. Трактористам, натаскивающим арматуру, угрожал раскаленный ад. Но пожарные сумели обеспечить их защиту. Языки пламени тогда оставили отметину на моем теле, на память о Сахалине.
В Кувейт на тушение нефтяных фонтанов поехал по собственному желанию. К тому времени я уже возглавлял специальную научно – исследовательскую лабораторию, которая занималась разработкой безопасных мер по эксплуатации нефтегазовых месторождений. Я должен был оказать помощь, тем более, что « собаку съел» на этом деле. Нас, Россиян, прибыло человек пятьдесят. Устроили в чистом поле лагерь, Подготовили оборудование, ознакомились с фронтом работ и взялись за дело. Климат, конечно, не сибирский. Жара стояла за сорок градусов. Думали «баня – сауна» нам обеспечена, но оказалось не так. Дым, нависший над горящими скважинами, заслонил солнце настолько, что температура воздуха понизилась до двадцати градусов. Первую скважину пришлось раскапывать, так как она была полностью разрушена в глубине, в земле. За четыре дня справились ( по норме отводилось 8 дней). Вторую потушили за два дня. А всего 4 скважины за пятнадцать дней. Могли бы быстрее, но местная служба обеспечения работ, а именно прокладки дорог и водоемов, за нами не успевала. Скажу честно, я испытал гордость за наших людей. За опытом к нам приезжали арабы и американцы. Техника последних, приводила в умиление. Машины напичканы всевозможными устройствами, автоматикой, мощности высокие, а результаты работы не важные. Сидит пожарный – американец в защищенной будочке с кондиционером и не спеша, подает водичку, словом без головы работают.
