Если рассматривать гибель людей в ЧС на транспорте, то самым опасным окажется автотранспорт: на один миллиард пассажиро-километров  - на железнодорожный транспорт приходится 2 погибших, на воздушный - 6, на автомобильный - 20 человек. Таким образом можно утверждать, что поездка по железной дороге в двадцать раз безопаснее передвижения на автомобиле.

В море огня

В таких случаях первое, что приходит на ум - рок, неизбежность судьбы…  Да и что скажешь, когда сразу целый клубок отрицательных, опасных факторов сошлись в одной точке. И нужен был лишь спусковой курок, чтобы совершить страшный поворот судьбы. 4 июня 1989 года таким спусковым крючком стала искра, возникшая при торможении поезда…

Крупнейшая в истории СССР и современной России железнодорожная катастрофа, известная теперь как «Ашинская трагедия» или «Трагедия под Уфой». В одиннадцати километрах от города Аша в момент встречи двух «курортных» пассажирских поездов № 211 «Новосибирск – Адлер» и № 212 «Адлер – Новосибирск» произошёл мощный взрыв облака лёгких углеводородов, образовавшегося в результате аварии на проходившем рядом трубопроводе Сибирь-Урал-Поволжье.

Так пересеклись две параллели: железная дорога и трубопровод. Детали события многократно описаны.

«…Один из машинистов передал по рации: вошли в полосу сильной загазованности. После этого связь оборвалась. 4 июня 1989 года в 01:14 по местному времени (3 июня в 23:14 по московскому времени) в момент встречи двух пассажирских поездов на перегоне между остановочными пунктами Железнодорожная будка 1708-й километр (деревня Лемеза) и Железнодорожная будка 1712-й километр (деревня Рассвет) прогремел мощный объёмный взрыв газа, и вспыхнул гигантский пожар».

Даже уже из этих нескольких строк возникает целый ряд вопросов. Можно допустить аварию на газопроводе, но как случилось, что произошла она именно в том месте, где встречаются поезда, идущие в разных направлениях? Почему выброс газа никто не обнаружил раньше? Ведь очевидно, что потребовалось время, чтобы газ заполнил всю низину…

«Сила взрыва была такой, что за несколько километров от эпицентра вылетели все стекла. Возникший при взрыве пожар охватил территорию около 250 га. Очевидцы ужасались: воздух словно превратился в пламя, а ночная тишина – в стон, который к утру потихоньку угасал. Очевидцы видели тяжеленную колесную пару, которая очутилась в одно мгновенье в лесу на расстоянии более пятисот метров от железной дороги. Рельсы скрутило в немыслимые петли».

Говорят время лечит, но даже сегодня спустя более трех десятков лет подобная информация воспринимается с содроганием. В поездах № 211 «Новосибирск – Адлер» (20 вагонов) и № 212 «Адлер – Новосибирск» (18 вагонов) находилось 1284 пассажира (в том числе 383 ребёнка) и 86 членов поездных и локомотивных бригад. В составе поезда, шедшего в Адлер, были 2 вагона с детьми, ехавшими в пионерский лагерь. 181 из них сгорело. Ударной волной с путей было сброшено 11 вагонов, из них 7 полностью сгорели. Разрушено 350 метров железнодорожных путей, 17 километров воздушных линий связи. Возникший при взрыве пожар охватил территорию около 250 га.

Официальная версия утверждает, что утечка газа из путепровода стала возможной из-за повреждений, нанесенных ему ковшом экскаватора при его строительстве в октябре 1985 года, за 4 года до катастрофы. На трубе продуктопровода образовалась узкая щель длиной 1,7 м. Из-за протечки трубопровода и особых погодных условий газ скопился в низине, по которой в 900 метрах от трубопровода проходила Транссибирская магистраль. Запах газа чувствовали жители близлежащей деревни и машинисты. Как показала проверка, скопление газа шло в течение 20-25 дней.

НИКТО ИЗ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ РАЗНЫХ УРОВНЕЙ, как на железной дороге, так и в организации, эксплуатировавшей газопровод на протяжении этого длительного периода времени не обратил должного внимания на такой, казалось бы, очевидный тревожный факт – запах газа. Спусковой курок сработал…

 
Просто понадеялись…

Совсем другой спусковой курок сработал ровно за год до Ашинской трагедии. 4 июня 1988 года в 09:32 железнодорожный состав, в котором находились три вагона со 120 тоннами взрывчатки, предназначенной для горных и других предприятий, следовал через железнодорожный переезд в Арзамасе, находясь в северной горловине станции Арзамас I.

Эту фотографию я впервые увидел в музейной экспозиции Нижегородского учебно-методического центра ГОЧС. Там же мне рассказали, что автор фотографии – сотрудник одной из газет, который совершенно случайно оказался в тот день в Арзамасе, успел среагировать на мощный взрыв и сделал уникальный кадр. К счастью, происходило это далеко от места взрыва.

А ситуация была действительно страшной. Среди сдетонировавшей взрывчатки были: 30 тонн тротиловых шашек, 25 тонн аммонала, 5 тонн аммонита, 30 тонн гексогена, 27 тонн октогена, заряды для нефтедобычи, и др.

На перегоне образовались две соединённые между собой воронки глубиной 3,5 и 4,5 метра, диаметром 26 и 76 метров.

Взрывом был уничтожен 151 дом, 823 семьи остались без крова. По официальным данным, погиб 91 человек (17 детей), пострадали 1500 человек. Было разрушено 250 метров железнодорожного полотна, повреждён железнодорожный вокзал, разрушены электроподстанция, линии электропередач, повреждён газопровод. Пострадали 2 больницы, 49 детских садов, 14 школ, 69 магазинов.

В поражённой зоне оказалось 160 промышленно-хозяйственных объектов.

В течение нескольких месяцев после взрыва на месте трагедии работала правительственная комиссия. Основной версией причины взрыва сочли нарушение правил погрузки и перевозки взрывчатых веществ, хотя в качестве одной из версий рассматривались и террористический акт, и диверсия со стороны спецслужб других стран с целью нагнетания нестабильности в СССР.

История этих двух июньских катастроф весьма поучительна. За всяким роковым стечением обстоятельств стоит длительный процесс различных негативных факторов, связанных, прежде всего, с деятельностью человека. Точнее сказать – в его БЕЗДЕЯТЕЛЬНОСТИ там, где это было крайне необходимо.